Александр Пилипюк | Slowdive: падение, как возможность роста

Иногда самые прекрасные истории пишутся на языке неудач, а история падения парадоксальным образом становится историей взлёта. Как писал Беккет: "Ever tried. Ever failed. No matter. Try Again. Fail again. Fail better». И бывает, что именно после падения взлёту уже ничто не в силах помешать.

Вот и зародившаяся в Англии в конце восьмидесятых группа Slowdive, успев ярко вспыхнуть, погасла в 95-м. Связано это было с общим изменением музыкальных трендов, когда обрушивающий на слушателя стену звука шугейз и уносящий в прекрасное далёко дрим-поп вдруг перестали быть актуальными. Slowdive играли на стыке этих жанров, продолжив линии наивных 80-х, а новые времена выносили на берега популярности гранж, благодаря Нирване Курта Кобейна, и брит-поп, где законодателями моды были такие группы как Blur, Suede и, конечно, Oasis братьев Галлахер. Музыкальные издания стали попросту глумиться над группами старых формаций и не скупились на прямые оскорбления в адрес их музыкантов.

Песня с первого альбома Just for a Day.

Slowdive успели выпустить три альбома, но уже записи второго альбома начали подвергаться постоянной жесточайшей критике. Писать было сложно, ребята всё чаще опасались, что будут снова освистаны. Они приносили записи на лейбл, а там их называли дерьмом и заставляли записывать заново. Основатель группы и автор текстов Нил Халстид часто срывался и даже уходил из группы, а без него запись стопорилась совсем. Как итог, под шквалом уничтожающей критики Slowdive выгнали со звукозаписывающего лейбла. Группа не смогла отреагировать иначе, кроме как распадом.

Участники погрузились каждый в свои глубины, чтобы переварить произошедшее. За изменением внешних трендов нужно искать соответствующие внутренние процессы. Романтизм звучания Slowdive, уносящий прочь от Земли, в облачные выси и наивные юношеские тексты стали малы прежде всего самим исполнителям, повзрослевшим, но так и не заземлившимся. Приземление было жёстким и оно было той школой, после которой либо меняются, либо не встают на ноги.
 

Песня со второго альбома Souvlaki.

Нил создал новую группу Mojave 3, с которой ушёл в сторону экспериментов со вполне «земным» кантри звучанием, и поучаствовал в записи альбома Locust ‎– Morning Light (1997). Вокалистка и гитарист Slowdive Рэйчел Госвелл, чей вокал придавал песням группы особый романтизм, знавшая Халстида с 6 лет, ещё со школы, переживала собственную борьбу. Личные отношения между ними были позади уже на записи второго альбома Souvlaki (1993), сейчас же настало время её затяжной борьбы с болезнью, из которой она выйдет частичной глухой. Она также играла в Mojave 3, но вспоминает двухтысячные, как время преодоления препятствий и болезней.

А дальше начинаются чудеса или внешние плоды внутренней работы. Пока каждый из участников примирялся с судьбой, осмысляя прошлый и дальнейший путь, количество поклонников Slowdive неуклонно росло, старые записи не залёживались на полках музыкальных магазинов, а в начале 2000-х пресса, которая ещё десять лет назад уничтожала Slowdive, начала вспоминать их записи и выпускать хвалебные воспоминания. Время шло, мир стабильно менялся, и теперь уже брит-поп уходил в тень истории, а Slowdive именно благодаря слушателям, создавшим громадный фан-клуб и вытащившим группу из забвения, спустя 20 лет (!) - в 2014-м воссоединились и решились сыграть концерт. Это был фестиваль Primavera в Барселоне. Их принимали как хэдлайнеров. И это был триумф, после которого им уже никто и ничто не мог помешать - ни отсутствие нового материала, ни изменившийся до неузнаваемости мир.

Это дары неудач - ты учишься не то, чтобы не падать, но каждый раз вставать. Рэйчел говорила, что годы болезней и неудач научили её совершенно другому восприятию жизни - ценить простые вещи и наслаждаться мелочами жизни. Не смотря на болезнь, она родила ребенка и он появился на свет глухим. Чтобы общаться с ним, она обучилась языку жестов. И продолжила петь и играть на гитаре. Нил всё это время не переставал писать и переписывать новый материал. Новости о грядущем альбоме появлялись и откладывались на годы, пока в 2016-м, на концертах ни стал звучать новый материал. Тогда стало понятно, что альбому быть. Он вышел в 2017-м и носил одноимённое группе название. Критики в один голос его хвалили, чарты без него не обходились, а радость поклонников не знала предела. Именно они расслышали что-то в Slowdive ещё в 90-х, не забывали их и вернули к жизни.
 

Одна из ранних песен, вышедшая отдельным синглом, возможно, лучше прочих выражающая Slowdive. На видео группа уже после воссоединения.

Сегодня, спустя ещё 6 лет, вышел пятый по счёту альбом Slowdive - «everything is alive». Он уже получил обширное признание критиков, которые пишут, что «это именно те Slowdive, которых вы ждали». При всей эмоциональности текстур туманных рифов и струящегося дымкой вокала, что всегда было отличительной чертой звучания группы, новый альбом получился очень земным. В звуке он воплощает абсолютно земные ландшафты и выражает звучание самой жизни.

Нил поднял все свои ранние отложенности и наработки, думая про сольный альбом, но в итоге понял, что такое количество материала без коллег по Slowdive не переработает. Тут появилась Рэйчел и они с остальными участниками добавили своих фирменных реверберирующих гитар, эмбиент атмосферу и дрим-поп романтизм. Как говорят сами Slowdive, в альбоме нашлось место каждому из тех первых альбомов: «шугейз-текстура альбомов «Souvlaki» и «Just for a Day», и пост-роковый налёт «Pygmalion». На альбоме уделено внимание и радостям, и горечи прошлого. Найдено место и падениям. То, за что уничтожали Slowdive, было переосмыслено ими, переработано и стало точкой роста идентичности. Так неудача, соединила с землей и помогла посадить зёрна истинного древа, способного пробить ростками любой бетон критики.

Песня с нового альбома «everything is alive».