Александр Пилипюк | Звучание года: 2020, Вневременная поэзия невесомой материи

В этом году локдауны и изоляция отразились на музыкантах, как и на всех остальных. Фестивали не работали, концертная деятельность прекратилась. Но многие в ограниченных условиях начали переосмыслять своё творчество, искать новые пути его выражения, новые смыслы и выпустили прекрасные работы. В этом году даже Далай-лама выпустил свой первый музыкальный альбом, в работе над которым приняли участие несколько десятков прекрасных музыкантов и продюсеров, среди которых, например, Анушка Шанкар. Альбом получился красивым, глубоким, лучащимся мудростью и добротой.

Громкие имена прошлых лет нашли новое звучание в этом году, а кто-то не изменял в звуке почти ничего, но не изменил и себе, и музыка того времени зажила сегодня новой жизнью. The Future Sound Of London, к примеру, взяли Cascade - трек со своего альбома Lifeforms 1994 года и развернули его в полноценный альбом электронного зарева, отражающегося фейерверками в распахнутых глазах танцующих людей. Не впадающий в ностальгию, он связывает двадцатилетнее прошлое и не вываливается из настоящего. Они уже проделывали этот трюк в прошлом году с треком YAGE с альбома 1996 года Dead Cities, который в 19-м был переосмыслен в полноценный альбом. Но сильнее впечатлил новый альбом их сайд проекта - The Amorphous Androgynous, который служил им для возрождения психоделик-рока, а сейчас, когда направление уже не нужно возрождать, они создали альбом We Persuade Ourselves We Are Immortal, где гитары всё ещё занимают основное место, но рисуют ландшафт такой широты звукового спектра, что прогрессив-рок сам собой перетекает в спэйс и расстилается эмбиент туманом.

Ностальгия пронизывает каждую композицию с альбома Моби - All Visible Objects. Название отсылает к роману «Моби Дик» знаменитого предка Моби Германа Мелвилла. Это танцевальная музыка, оживляющая школьные воспоминания, когда на танцполе сердце бьётся в ритм техно ещё и потому, что напротив танцует именно та девочка. Но и для самого Моби альбом, написанный в изоляции - это воспоминания своей собственной юности: мессы в церкви его детства, где звучал госпел; брошенный колледж; работа в музыкальном магазине; знакомство с хаус-музыкой и увлечение Roxy Music… Тут мы находим и выражение его политических взглядов, его борьбу за права животных и даже завет будущим поколениям. Борьбе за права животных, малых народов и сохранению лесов посвящён душераздирающий клип на кавер версию песни Roxy Music - My only love.

Джейсон Конен (The Kilimanjaro Darkjazz Ensemble, The Mount Fuji Doomjazz Corporation и другие проекты) почти каждый год возвращается с новым интересным проектом. В 2018 это был The Thing With Five Eyes с красивейшим ведьминским альбомом Noirabesque. Сейчас это проект Mansur с дебютным альбомом Karma. И в этот раз Конен выстраивает звучание с помощью традиционных этнических инструментов, в основном арабского и азиатского мира, перечислить которые полностью просто невозможно, для чего приглашает бывшего участника этнического оккульт-проекта Phurba Дмитрия Глоба-Михайленко (Dimitry El Demerdashi) и обладательницу потустороннего вокала Martina Hórvath. В результате невозможно оторваться от неземной красоты и таинственности этой подхватывающей и уносящей вдаль музыки.

Тихое возвращение произошло у ливерпульцев The Revolutionary Army Of The Infant Jesus, с конца 80-х игравших неофолк с религиозными текстами, эмбиент подосновой и индастриал перкуссиями. Позаимствовав название у христианской террористической организации из фильма Бунюэля «Этот смутный объект желания», в музыке они всегда опирались на христианскую литургическую традицию Европы, подчеркивая её языческие корни кельтскими флейтами и восточными мелодиями. Особое место в их работах занимала русская культура. На первых альбомах 87-го и 91-го были оммажи Тарковскому. На новых двух, вышедших в этом году Songs Of Yearning и Nocturnes это поэзия Пушкина и Арсения Тарковского. Музыка этих альбомов обращается к мультикультурному, общечеловеческому наследию, звуча на греческом, латыни, французском, английском, финском диалекте шведского и русском.

Любимое звучание конца 80-х и начала 90-х реанимирует Deserta на альбоме Black Aura My Sun, где шугейз соединился в идеальном созвучии с дрим-попом, как это делали лучшие представили жанра. Музыка, созданная для маленьких клубов была в своё время потоплена пришедшим ей на смену брит-попом, но постепенно возродилась благодаря, в том числе, старанию фанатов, которые вытащили из изгнания и забвения группы типа Slowdive, Ride и My Bloody Valentine. Deserta это звук прошлого, когда романтичные молодые люди верили в любовь и пытались петь об этом, обрушивая на слушателя чувства «стеной звука», в которой то тонуло, то всплывало эхо вокала.

Год не только возвращал мэтров из забытьи, но и сделал музыкантов, известных узкому кругу поклонников общественным достоянием. Нет ни одного крупного музыкального издания, кто обошёл бы стороной второй альбом Phoebe Bridgers - Punisher. Многие из них ставят альбом в пятёрку главных за год. При этом Фиби - всё та же девчонка «из соседнего дома», только поющая уже не про пережитое совращение, но обнаруживая себя после - там, что великий Кормильцев называл «бесконечной пыткой взросления». Она поёт про личное, но с перекрёстными ссылками к фигурам культуры и её объектам. Отличная музыка и работа с текстами о незаметно подкравшемся взрослении, с которым уже надо что-то делать, о страхе смерти, страдании друзей с психическими расстройствами, ранних потерях и ночных кошмарах, которыми хочется с кем-то поделиться, как и ранами тела и души. Что она и делает на этом альбоме, воссоздавая атмосферу разговора по душам с другом в рамках крохотной, но уютной комнатёнки.

Друзья мультиинструменталисты Нильс Фрам и Олафьюр Арнальдс, чей диапазон жанров расширяется от модерн классики до техно в этом году напомнили о себе. Фрам выпустил личный, простой и безмятежный альбом, состоящий из восьми фортепьянных зарисовок, на котором, как одна знакомая очень точно сказала, слышно, как эта музыка дышит. Название - Empty может ввести в заблуждение, потому что на деле - это очень эмоционально наполненная музыка, звучащая жизнью, утешающая и обнадёживающая. Второй альбом Фрама в этом году - Tripping with Nils Frahm - запись его концерта в Берлине, который вышел одновременно как аудио и видеозапись. Видео поражает тем, как Фрам собирает свою музыку из разных инструментов - акустических, электронных и компьютерных в единое полотно.

Также давно слежу за творчеством исландского мульти-инструменталиста Олафьура Арнольда. В 2016-м писал про его альбом Island Songs, который он записывал, путешествуя по своей родине. Он останавливался в разных городах и записывал по песне с местными деятелями искусства. Тогда получилась настолько красивая работа, что передо мной, никогда не бывавшим в Исландии, во весь рост представали ландшафты Ледяной страны, её сложный характер тысяч ветров и дрейфующих льдов через музыкальные ландшафты души её местных жителей. В каждом изгибе, в каждой расщелине испещрённого рельефа хорошо чувствуется огонь бьющегося сердца, пульсирующие раскалённые потоки жизни, соки вулканов.

В этом году Олафьюр задумал что-то совершенно другое. Про альбом some kind of peace он рассказывает, что тот родился из мантры: «Мы не можем контролировать всё, что с нами происходит. Всё, что мы можем сделать, это контролировать, как мы реагируем на то, что даёт нам жизнь». Альбом говорит о важности ритуалов, сопровождавших человечество со времени самых первых солнц, ритуалов, ныне отброшенных и утрачиваемых вместе с песнями предков. Он звучит о том, что быть человеком, быть живым - это осмеливаться быть уязвимым.

К работе Олафьюр привлёк и интересных музыкантов наших дней, таких как Bonobo - композиция Loom, Josin в песне The Bottom Line и исландскую певицу Йофридур Аукадоттир для центральной песни Back to the Sky, трогательной и уязвимой композиции про потерю и проводы друга.

В Woven Song или Сотканной песне использованы икаро амазонских народов - священные песни силы целителей - курандеро, являющиеся и песней, и картой, и состоянием, и узором, сотканном как на тканях женщин народа шипибо, так и на изнанке нашего восприятия. Эти узоры по легендам шипибо повторяют узоры на коже космического змея, породившего людей, планеты и весь космос. Змей пел свои узоры и порождал всё сущее, а шипибо ткут эти магические узоры руками своих женщин и поют их в своих икаро. Олафьюр говорит про песню, что это «Метафора объятий чего-то большего, чем ты сам; во время исследования новых территорий, ощущение того, что тебя поддерживают, пока ты открываешь своё сердце».

Не менее интересно видео на эту песню, созданное Томасом Венцем. Он использовал графику и заливку акрилом, для передачи видений фрактальных форм бытия. Арнольд говорит, что Венц создал «прекрасное визуальное изображение силовых линий жизни, которые воссоединяют нас с миром во время сложных испытаний».

Патти Смит в этом году вновь присоединилась к проекту Soundwalk Collective для финальной главы триптиха Perfect Vision. Первые две главы вышли в прошлом году. Альбом Mummer Love был посвящён творчеству и памяти поэта Артюра Рэмбо, Peyote Dance - поэту, режиссеру, актёру и теоретику театра Антонену Арто, а Peradam этого года отсылает к незаконченному роману «Гора Аналог: Роман об альпинистских приключениях, неевклидовых и символически достоверных» визионера Рене Домаля. В магическом кристалле Перадам из романа Домаля можно было увидеть высший смысл и мудрость. Альбом тоже похож на магическую субстанцию, текучую ритмами барабанов Тензина Чогьяла и рифами ситар Анушки Шанкар, но материализующуюся в образы. Например, образы божественной горы Нанда-Деви, второй по величине вершины Индии, связанной со священной супругой Шивы, и мира, что лежит у её подножья. Альбом соединяет два мира, но подчеркивает важность каждого из них. Тень горы погружает в ночь души, за которой последует непременный Рассвет над Ришикешом с пробуждением жизни вокруг - птичьего пения, оживлённых разговоров тощих собак и звуков церемоний близлежащих храмов. Голос Патти Смит будет вести сквозь смены дня и ночи, воспевая владык света и тьмы, приглашая Шарлотту Генсбур составить компанию франкоязычным аккомпанементом. Это путешествие за закрытыми дверьми глаз в распахнутое окно воображения, где боги и духи, горы и реки оживают силами ритуала.

Эмбиент в этом году вернулся очень громко и стал похоже жанром номер один. «Эмбиент - новый рэп», пишут многие музыкальные издания. Он так или иначе присутствует на всех главных альбомах года. Японская фолк-исполнительница Ichiko Aoba выпустила несравненный альбом Windswept Adan, переливающийся кристально чистыми водами аутентичности. Ни на кого не похожая манера исполнения и аранжировок, погружаясь в которые забываешь, что не знаешь японский. При этом сохраняется абсолютно японский минимализм - очень простые фортепьянные этюды, струнный аккомпанемент, порхающие флейты и голос, перетекающий от хоралов к почти ощущаемых кожей прикосновений песен.

Slowdive в этом году тоже активен, в лице своего фронтмена Нила Халстида, поучаствовавшего в работе над альбомом арфистки из Калифорнии Mary Lattimore. Она начинала с классического музыкального образования и играет на арфе с 11 лет. Взрослея, она стала создавать удивительные музыкальные пейзажи, добавив вокал, электрогитару и терменвокс. Гипногогические музыкальные переливы, созданные совместно с Нилом на альбоме Silver Ladders, поднимают по искрящимся лестницам снов на чердаки бессознательного, где только и ждут своих гостей другие миры.

Есть у меня любимая группа на все времена, про которую хотелось бы отдельно когда-нибудь, не мимоходом и не парой строк. Одними из её участников были Robin Guthrie и Harold Budd, которые и вне группы сделали большие музыкальные карьеры и много раз объединялись для создания совместных работ. Они были авторами оригинальных саундтреков к лучшим фильмам Грегга Араки и прекрасно помогали воплотить образы душевных метаний героев своим музыкальным сопровождением. В этом году Гатри и Бадд выпустили альбом Another Flower, который записали ещё в 2013-м, в доме Гатри во Франции. Девять композиций, от которых замирает дыхание. От такой нежности боишься сделать лишний вдох, только бы не спугнуть. Но она проникает с каждым вдохом, с каждой композицией всё глубже, пока ни заполнит тебя до краёв и поселится внутри навсегда. Здесь и лунные гитары Гатри, и легкие касания клавиш Бадда. Нежнее музыки, с такой чистой душой и узнаваемой с первых же нот индивидуальностью и красотой найти невозможно больше ни у кого. И не будет больше возможно. Через несколько дней после выхода Another Flower Бадда не стало. Он прожил большую и насыщенную жизнь, и оставил после себя не малое наследие из поэзии, академических исследований и музыкальных работ, которые не устаревают вот уже 50 лет.

Продюсером первых альбомов Бадда был гений, уже давно ставший музыкальной иконой Брайан Ино. Они записали несколько совместных альбомов с Баддом, на которых не ложится отпечаток времени. В этом году Брайан со своим не менее известным братом, пианистом и эмбиент композитором Роджером, выпустили два альбома - Mixing Colours и Luminous. Это самые простые и одновременно сложные, одухотворенные и уходящие во вневременье альбомы наших дней. Не даром Роджер говорит, что эти альбомы рождались в их диалогах, в творчестве и жизни каждого из них последние пятнадцать лет. Каждая композиция - это поэзия в своей самой обнажённой форме. Её нужно слушать громко, на хорошей акустике и в хорошем качестве. Не спеша. Расслабленно, но внимательно. Переслушивать, вслушиваться и пропускать через самое сердце. Это невесомая материя, чуть отвлёкся и упустил, но если удасться отдать ей себя сполна, то она вознаграждает стократ.